|
Михаил Погарский
Книга в пространстве постпечатной культуры.
(опубликрвана в книжном номере журнала [КАК)
Маршал Мак-Люэн в своей работе «Галактика Гуттенберга» убедительно показывает насколько существенным не только для цивилизации, но и для самой сути человеческой природы стало изобретение фонетического алфавита и последовавшего за ним книгопечатания. По-мнению Мак-Люэна книгопечатание перевело слово из устной сакральной природы в разряд рядового инструмента, служащего для передачи информации, и это привело к тому, что из всех органов чувств у человека стало превалировать визуальное восприятие
Изобретение наборного шрифта по сути своей обезличило текст. Унификация кодовых сигналов превратила книгу в механизм, передающий информацию непосредственно в мозг. Зрение по сути уже перестало работать здесь как воспринимающий орган чувств, но осталось лишь каналом, по которому информация поступает в сознание и если, подобный канал, заменить например электродом, вживлённым в мозг, и обучить сознание воспринимать послание посредством декодирования электрических разрядов, то принципиальной разницы от передачи информации не произойдёт.
Таким образом, сначала фонетический алфавит, а вслед за ним книгопечатание изменили мировосприятие человека. Мир всё в большей и большей степени стал восприниматься не на чувственном, а на «мыслительном» уровне.
В ХХ веке произошло несколько глобальных открытий, которые нанесли потрясающей силы удар по человеку печатной культуры. Радио, телевизор и компьютер вернули цивилизацию в мир чувственных образов, в аудиотактильное пространство передачи информации, в интерактивную среду пультов управления и набора клавиш.
Но если чувственное восприятие мира у человека допечатной культуры было предельно активным, то существо постпечатной культуры может позволить себе роскошь быть пассивным поглощателем информационно-рекламного супа. В допечатную эпоху человеку стоило немалых духовных усилий для того чтобы увидеть битвы небесного воинства среди грозовых туч и услышать мелодии демонической флейты в гуле ветра. В постпечатную эпоху человеческое сознание с самого детства заселяют забавные пикемоны, созданные кем-то и когда-то. Творческое начало чувственного восприятия угасает до минимума. Лёгкодоступные информационные потоки в буквальном смысле захлёстывают сознание обывателя. Место, которое раньше занимали религиозные доктрины, сегодня заполнено с одной стороны рекламой, а с другой стороны индустрией развлечений.
Итак, безудержный рост научно-технического прогресса, разрушив «Галактику Гуттенберга», хотя и осуществил возврат цивилизации в аудиотактильную среду восприятия, но низвёл до минимума активное творческое начало индивидуумов.
Однако, как и в любой другой цивилизации в постпечатном обществе существует круг людей вырвавшихся из её информационных пут и рекламных модулей. Это своеобразная духовная элита, сохраняющая традицию и строящая на её фундаменте новое здание культуры.
Одним из островков или лучше сказать ковчегов, сохраняющим творческое и интеллектуальное начало явилось такое направление в искусстве, как «Книга художника» (КХ). Как это ни парадоксально, но этот малоизвестный и маргинальный жанр стал своеобразной квинтэссенцией современного творческого потока. И если можно сказать, что искусство – это межконтинентальный язык общения, то книга художника – это своего рода эсперанто в пространстве искусства. Объединённый вокруг книги, как формы, этот жанр способен использовать на своей территории практически все художественные практики, от классической графики, до современных мультимедийных технологий, от рукописных миниатюр, до средовых инсталляций и лэнд-арт объектов, от майл-арта до перформанса, от декоративно-прикладного творчества до рэди-мэйда. Книга художника дала возможность апеллировать не только к интеллекту, но и ко всем пяти органам чувств. Благодаря этому жанру появились книги, которые можно не только читать, рассматривать и слушать, но и есть, пить, нюхать, и даже курить!
Феномен Книги художника существует в России уже более четверти века, однако до сих пор не найдено единого определения, что же подразумевается под этим явлением. Наверное, основное отличие КХ от обычной книги заключается в том, что это творческое послание, как правило, делается на комплексном языке, который помимо визуального ряда обязательно включает в себя тактильные ощущения и может дополняться, звуковыми, обонятельными и вкусовыми добавками.
Другая немаловажная особенность КХ, заключается в том, что читатель, как правило, вовлекается в некую процедуру прочтения и становится соучастником художественного процесса.
За 25 лет существования в России Книга Художника очень сильно изменилась и расширила свой инструментарий. И естественно дизайнеры-графики, увлёкшиеся этим жанром, привнесли в него многое из того, что раньше использовалось исключительно на их профессиональном поле. И, разумеется, они очень существенно обогатили арсенал печатных технологий КХ. Если родоначальники жанра в основном опирались на печатную графику (офорт, литография, линогравюра, и т.п.), то сегодня художники для своих книг с успехом используют цифровую и плотерную печать, тампопечать, термоперенос, тиснение фольгой, лазерную гравировку и другие современные технологии.
Подводя итоги, можно сделать следующий прогноз: в ближайшее время книгоиздательский процесс разделится на два рукава. Книги, предназначенные исключительно для передачи информации, полностью перейдут на электронные носители, ввиду своей компактности и удобства, а книги традиционной печатной культуры всё более и более будут тяготеть к формату КХ и, наверное, первыми ласточками в этом процессе можно считать книги издательства «Махаон», такие как «Египтология», «Пираты», «Драконы», которые содержат, образцы пелены мумии, палочки для игры в сенет и множество всевозможных вклеенных конвертиков, открыток, микро-книжек и т.д. и т.п.
|
|
 |
 |
| |
|
|
|
© М. Погарский, 2003