Истории ветра
Winds Historys
1 2 3 4 5 6 7 8

Гуманитарный портал ''Артбург''



Третисловие.

 

Читать настоятельно рекомендуется.

 

  1. Апология рифмы.

Как известно, поэзия возникла раньше прозы, а рифма ещё раньше поэзии. В дописьменную эпоху  рифма была необходимым инструментом для запоминания и передачи сакрального знания. Древние жрецы, маги и странствующие философы облекали свои знания в рифмованные заклинания, чтобы память могла всего лишь по первой строке раскрутить весь поток потаённого слова. Несколько позже магический инструмент чародеев был взят на вооружение рапсодами и сказителями, которые воспевали богов и героев. Со временем рифма прочно вошла в арсенал поэтических средств всей европейской поэзии, но её нещадное эксплуатирование сыграло с ней роковую роль. Практически все яркие рифмы с течением времени стали превращаться в затасканные штампы. Чтобы как-то продлить жизнь рифмы поэты начала прошлого века начинают активно использовать ассонансные и даже диссонансные рифмы.

 

Истории ветра. Истории снежного эха.

О тех, кто витает среди кучевых облаков.

О тех, кто волнует влюблённое сердце поэта.

О том, что ложится на строки парящих стихов.

 

 

Сегодня на меня нашёл стих.

Я брёл по лесной дорожке

Навстречу осеннему ветру

И он свалился мне прямо на голову!

 

Так и живу теперь со стихом в душе

И ветром в сердце…

 

….

 

Стаканы пустеют быстрее,

Чем наши мысли…

 

Но может ли послемыслие

Заменить послевкусие?

 

….

 

Когда рождается метафора дороги

В твоей душе, как первозданный путь,

Ты подбираешь неуклюже слоги,

Чтобы в неё отчаянно шагнуть.

 

И этот шаг, или прыжок чрез пропасть

Обыденных, пустопорожних дел

Тебе приносит ветреную новость

И гул весны, где заблудился шмель…

 

Простых стихов слепое ликованье

Просторных слов весенняя молва

Тебя пронзит, как лёгкое названье,

Сводящее с рассудка и ума…

 

 

Пространство мысли раскачивается в такт вагона,

И вектор жизни пускается в какой-то странный маневр

Опасного и сложного обгона.

Огибая унылый ландшафт, проносящийся за окном,

Проскальзывая по тонкой иллюзорной линии между явью и сном,

Туда, где ветры стиха мечутся над железнодорожным слогом и полотном.

Ткань бытия рассыпается, прорывается тонким пером,

Обрывком строки, отголоском метафоры, отзвуком слога «ОМ».

И самые лучшие песни, ещё ненаписанные, отложенные на потом

Звучат практически разом, одновременно, в какой-то немыслимый унисон.

 

 

Когда на душе состоянье буранной погоды,

И пурга засыпает долгожданную новость стиха…

Ты выйдешь к причалу, туда, где гудят пароходы

И купишь билет в дорогое тебе никуда…

Ты выпьешь в палатке холодного тёмного пива,

И бросишь на ветер два лёгких парящих стиха.

И очень по-детски, не зная зачем, торопливо,

Уедешь в рассвет, в дорогое тебе никуда…

 

И будут парить над волной белокрылые чайки,

И будет играть между ветром и солнцем вода,

И ты босиком,  нараспашку, легко, без утайки

Провалишься в это – дорогое тебе никуда…

 

Животворный глоток от того изначального слова…

Стих нашёл, и легка на помине строка.

Я пишу этот стих! Я пишу его снова и снова!

Кувырком, беспорядком, безудержно, наверняка.

 

С тишиною в душе.

Со стихом ненаписанным в сердце.

Я иду по меже,

Где сливаются разум и сон.

И не знаю ещё

В какой мир приоткроются дверцы?

На каком я сойду

Непутёвом своём вираже.

 

Не планируя быть,

Я хочу лишь смеяться и верить.

Я хочу лишь любить

Так безудержно и на века.

И писать Вам стихи

На парящем осеннем листочке.

Чтоб жила на ветру

О любви небольшая строка…

 

 

Безалаберно жить!

Удивляться и пламенно верить!

Без остатка  любить,

И писать Вам стихи на песке…

И под сердцем носить

Сумасшедшую эту идею,

Что могла вдохновить

Миллионы людей на Земле…

 

 

Чёрной ночью и белой бессонницей,

Свежевыпавшим снежным стихом,

Этот миг до краёв переполненный

Накрывает меня с головой…

 

 

У подножия гор, где рождаются ветры и песни.

Где дрожит в облаках дождевая литая строка…

Здесь у скальных пород на окраине смерти и жизни

Выпиваю глоток водопада и коньяка…

 

 

Изнанка снов, подложка вдохновений.

Забытых слов тягучий аромат.

Родится стих на рубеже мгновений,

Родится  бестолково, наугад.

 

Родится стих, как свежий горный ветер,

Как южной ночью бурный звездопад.

Родится стих, и никаких на свете.

Не существует для него преград.

 

 

Странность ландшафта. Безумие свежего ветра.

Тонкости слога, воздушная лёгкость стиха!

Как же случилось, что там, на окраине света

Вдруг зародилась парящая эта строка?

 

 

Есть в теории шторма теорема буранной метели.

Из которой известно, где родятся ветра и стихи.

Из которой понятно, из какой же страны прилетели

Словно снежные хлопья невесомые ритмы строки.

 

Есть в теории слова теорема осенней погоды.

Из которой известно, где таятся истоки любви.

Из которой понятно, как на ветреных струнах свободы

Прорастают аккорды в разноцветные песни мои.

 

Есть в теории звона аксиома весеннего ливня,

Из которой понятен чистый гул водосточной трубы,

Из которой известно, как на дне поэтической жизни

Собираются тонны стихотворной звенящей руды.

 

Есть в теории мысли постулаты апрельских разливов,

Из которых понятно, как бескраен и чист горизонт.

Из которых выходит свежий воздух лиричных мотивов,

И уносит поэмы в неизвестность космический зонд.

 

 

Тополиным стихом, листопадом осеннего слога

Ухожу в неизвестность, на окраину мыслей и снов.

В предрассветную даль, в никуда, в одиночество Бога.

В изначальную сущность позабытых утраченных слов.

 

На бумажном листе, на бескрайнем линованном поле

Возрождаю постройки из рассказов, поэм и баллад.

Вверясь ритму строки, разум свой отпускаю на волю,

И срывается ввысь этот бурный густой стихопад…

 

 

По стечению неведомых препятствий,

Из потока пролетавших фраз.

Кубарем, зигзагом, кувыркаясь,

Вырастал причудливый рассказ.

 

О каком-то снежнокрылом шуме,

О какой-то снеговой мечте,

О какой-то бесконечной сумме

Всех стихов, что были на Земле.

 

И неслась цепочка междометий,

И струилось марево цитат.

И на всём разумном белом свете

Для рассказа не было преград.

 

И рассказчик, утомлённый ветром

Вдохновенья, ритма и стиха,

Рухнул спать, ещё одним поэтом,

Чьи слова прорезали века.

 

 

На обочине смысла, в перекрестии снега и слога

Вдруг наткнёшься случайно на ещё ненаписанный стих

Он накроет тебя с головой у седьмого порога,

У предела познанья, где сливаются ветер и миф.

 

 

Система построения поэтического пространства

Не так-то и проста!

Необходимы две недели пьянства,

А после сутки строгого поста.

Холодный душ с утра и чашка чая,

И белоснежность чистого листа,

Которая чуть видно излучает

Какие-то далёкие места,

Какие-то звенящие мотивы.

Следы полётов, тени от ветров,

Которые так чисты и красивы

В прозрачной новости моих осенних снов.

 

 

Территория вздоха. География млечной тоски.

Уходящее утро переписанной наскоро жизни.

На каком полустанке я вписал её в эти стихи?

На каком перегоне я впервые подумал о тризне?

 

 

Негромкая новость прибоя

Поэзии уносит в тишину

Осеннего настроя

Тебя и мира.

Туда, где в струнах ветра и дождя

Бушует лира

Каких-то неизведанных стихов

Штормов и ритмов

Для потрясенья  мира и основ

Давно избитых.

 

 

Как парящий по ветру листок
Ангел осени с неба спустился,
И стихов непрерывный поток
Вместе с ним листопадом пролился...

 

Дальше

 



   
 
      На ''Яндекс'' Яндекс цитирования Рейтинг@Mail.ru Каталог "ПИНГВИН" - чуткий и душевный каталог!

© М. Погарский, 2003© "Северная звезда", 2003    © "CONTROL+A", 2003Programed by Foreman Electronics, 2003

.